Последний барьер - Страница 39

К оглавлению

— Еще Мики... — Он нахмурил лоб.

— Мики стоит в деннике рядом с одной из охотничьих мистера Эдамса?

— Точно. — Он счастливо улыбнулся, словно я решил мучавшую его задачу.

— А кто хозяин Мики?

— Не знаю.

— Что же, его хозяин никогда не показывался?

Он с сомнением покачал головой. Даже если хозяин и приходил, Джерри вполне мог это забыть.

— Ну, а еще какая у тебя есть лошадь? — У Джерри, поскольку он все делал медленнее других, было только три лошади.

— Чемпион, — с победной улыбкой сообщил Джерри.

— А кто его хозяин?

— Ну, какой-то дядька. — Мозг его напряженно работал. — Толстый такой. Уши у него еще торчат. — Для наглядности потянул свои уши вперед.

Итак, получалось, что Эдамсу принадлежал Мики, но ни Эдамс, на Хамбер, ни Касс не сказали об этом Джерри. Похоже, Касс проболтался мне случайно.

— А когда ты сюда пришел, Мики уже был здесь? — спросил я.

— С самого начала, — ответил Джерри. Значит, Мики находится у Хамбера как минимум два с половиной месяца. Больше ни о чем спрашивать Джерри я не стал, он взял в руки свой комикс и снова принялся безмятежно рассматривать цветные картинки. Он листал страницы и счастливо улыбался. Бог обделил его, но Джерри едва ли страдал от этого. Сердце у него было доброе, а вещи, смысла которых он не понимал, едва ли могли причинять ему боль.

Глава 11

Контора Хамбера производила неприятное, отталкивающее впечатление и этим была похожа на своего хозяина. Показной роскошью его машины здесь и не пахло.

Около окна стоял стол, и когда Хамбер сидел за ним, весь двор был перед ним как на ладони. Все ящики были не заперты, и их содержимое (канцелярская мелочь, налоговые таблицы, еще какая-то ерунда) я охватил одним взглядом. На самом столе тоже ничего интересного: телефон, настольная, по типу чертежной, лампа, стаканчик с карандашами и ручками, пресс-папье из зеленого стекла размером с бильярдный шар.

Кроме стола, в комнате находился большой, до самого потолка, платяной шкаф, в котором я обнаружил лишь каталоги и несколько жокейских костюмов, — другими словами, он был пуст. Вдоль стен стояли три картотечных шкафчика, два кожаных кресла и прямой деревянный стул с кожаным сиденьем. Я выдвинул незапертые ящики картотечных шкафчиков и быстро просмотрел их содержимое. Там хранились календари скачек, старые счета, квитанции, газетные вырезки, фотографии, сведения о тренируемых лошадях и их форме, письма от владельцев, записи расходов на фураж и снаряжение. Все это можно найти в конторе любого тренера.

Я взял со стола карандаши, вытащил из ящика лист бумаги и занялся текущими счетами. На каждую из семнадцати скаковых лошадей у Хамбера была заведена голубая папка с твердой обложкой. Там фиксировались все крупные и мелкие расходы, связанные с их содержанием и тренировкой. Я переписал их клички — кое-какие были мне известны, даты появления в конюшне, а также фамилии владельцев. Некоторые лошади провели здесь годы, но три поступили всего три месяца назад — на них и надо обратить внимание. Ведь из всех лошадей, получивших «поддержку» ни одна не провела у Хамбера больше четырех месяцев.

Вот их клички: Чин-Чин, Кандерстег и Метеорит. Первая принадлежала самому Хамберу, две другие — Эдамсу.

Я положил бухгалтерские книги на место и взглянул на часы. Могу пробыть здесь еще минут пятнадцать, не больше. Положив карандаш на стол, я сложил лист со списком лошадей и засунул его в свой пояс. Кармашки пояса постепенно наполнялись пятерками — тратиться мне было не на что, но, как и раньше, он плотно лежал на бедрах и был совершенно не заметен. Я следил за тем, чтобы про пояс не узнал никто: меня бы в два счета ограбили.

Я быстро обшарил ящики с газетными вырезками и фотографиями, но ничего, связанного с одиннадцатью лошадьми, не нашел. Осмотр календаря скачек дал хоть какой-то результат: против Супермена в списках участников облегченного стипль-чеза на День благодарения стоял крестик.

Но ближайший по календарю стипль-чез в Седжфилде никак помечен не был.

Счастье улыбнулось мне, когда я рылся в ящике с квитанциями. На самом дне его лежала еще одна голубая папка, и в ней я нашел всех своих одиннадцать знакомцев — на каждую лошадь было отведено по две страницы.

Здесь были данные еще на девять лошадей, которым по разным причинам не удалось прийти к финишу первыми. Среди них — Супермен и Выпускник.

На левой странице разворота шла подробная «биография» лошади, на правой — все о заезде, в котором ей удалось победить благодаря помощи свыше. Внизу стояли суммы — видимо, выигрыши Хамбера. Каждый раз они составляли тысячи. На странице Супермена я прочитал: «Убыток: триста Фунтов». Правая страница разворота, посвященного Выпускнику, была почти пуста. На ней стояло всего одно слово: «Уничтожен».

Каждую страницу перечеркивала диагональная линия, за исключением разворота, отведенного для лошади по кличке Шестиствольный. Хамбер подготовил также новую пару двойных страниц, для Кандерстега и Метеорита. Во всех трех случаях левые страницы он заполнил, правые были пустыми.

Я захлопнул папку и сунул ее на место. Оставаться здесь дальше было опасно. Я еще раз огляделся, убедился, что все в комнате на своих местах, и незаметно выскользнул за дверь. Потом пошел на кухню — а вдруг свершилось чудо и мне оставили хоть крошку от обеда? Увы, чуда не свершилось.

На следующее утро Мики исчез из конюшни, но Касс объяснил Джерри: Джуд отвез лошадь к другу Хамбера на побережье, чтобы она могла поплескаться в морской воде — ей надо укрепить ноги. Вечером ее привезут обратно. Наступил вечер, но Мики не появлялся.